Знакомство в серых стенах, или дебют в МИРЭА

«Давным-давно в далекой-далекой Галактике…»
Звездные Войны.

В первых числах октября месяца потерянного за давностью года, когда осенние заморозки окрашивали белым инеем прохладу утра, когда багрянец и золото листвы утопали в утреннем тумане, наступил новый учебный год на вечернем отделении МИРЭА. А почему, собственно говоря, в октябре, а не в сентябре, как у всех? Вместо ответа на этот вопрос можно лишь многозначительно нахмуриться, издать звук, трактуемый как задумчивое «нууууу…», а можно – развить теорию, что МИРЭА – высшее учебное заведение настолько выдающееся, что даже день начала учебного года в нем отличается от общепринятого большинства.

Так или иначе, но вместе с вечерними сумерками, пропитанными дымом костров из опавшей листвы, сгустился и первый учебный вечер, принесший с собой волнения и ожидания непонятно чего. Непонятно что заключалось в занятии предметом «инженерная графика», и, как гласило расписание, это была аж 4 учебная неделя. Вот ведь чудеса! День первый, а неделя - уже четвертая! Изрядно поплутав по издевательски прямым, но от того не менее понятным коридорам, найдя обозначенный корпус Б и еще и аудиторию в нем, свежеиспеченные студенты-вечерники все же оказались на занятии.

Задушевным голосом вещала преподавательница о прямых и всеразличных пунктирных линиях, о местном бесспорно выдающемся ноу-хау в сфере самостоятельной работы студента по инженерной графике: так называемой рабочей тетради, представляющей из себя гибрид школьных контурных карт и детских раскрасок; а ВП озадаченно смотрел то на нее, то на окружающих коллег-студентов. Интересно, с кем из присутствующих учиться «до конца», с кем подружиться, а с кем – возможно и то, и то?..

Наступил перерыв. Кто-кто бесцельно слонялся от стола к столу, кто-то знакомился с кем-то, а внимание ВП привлекли два забавных существа: за столом сидели две девушки явно бунтарского вида. Они листали альбом с рисунками, не имеющими ничего общего со сферической рабочей тетрадью в вакууме: альбом пестрил какими-то сказочными персонажами то с большими лапами, а то и без лап в кадре, но с большими ушами, и притом кое-где проскакивала тема музыкальных инструментов. Обладательница альбома при этом звучно щелкала металлическим наручным браслетом и заразительно смеялась. ВП, как и сам пребывающий в перманентном бунте против самого себя, а также, в каком-то смысле натура творческая (бээээээээзусловно!..), не смог пропустить личностей столь ярких и колоритных.

Владелица угрожающе щелкающего браслета, автор всей этой художественной галереи в тетради, а также жгучая брюнетка, именовалась ником Аверс. Не менее выдающийся персонаж, еще веселей смеявшаяся над рисунками Аверс, и, напротив - радикальная блондинка, звалась 13ой.

***

Прошло несколько учебных вечеров. Новые друзья успели уже прогуляться после занятий от института до дома Аверс, который счастливо располагался совсем рядом. И поразиться не только раскрывающемуся глубинному смыслу аббревиатуры Московский Институт Распространения Эпидемии Алкоголизма, но и преподам. Что не предмет – то удивительнейший лектор, мечта юмористов-пародистов.

Вот, например, математика принесла 2 предмета и трех преподов. Наиболее впечатлили двое из них.
Если бы писательница Макс Фрай посетила бы лекцию по матану для вечернего отделения той осенью, то она испытала бы жесточайшее дежа вю, и, вполне возможно, мистический страх перед своими же способностями Вершителя. Ибо лектор был вылитым сэром Шурфом Лонли-Локли, единственное отличие – это разве что непохожесть на Чарли Уотса. О, эта бесстрастная физиономия, хранящая величественность монументов монархам, невозмутимость гранитного утеса и мудрость всезнания!..

-Напишите «Глава 1. Основы математического анализа.» На следующей строке- «Параграф 1. Основные положения». На следующей строке – «Пункт 1. Основные определения».

Лишь появление опаздывающих было способно хоть как-то возмутить невозмутимость. Нет, к счастью, обходилось без убийственной и парализующей перчаток сэра Шурфа, просто Лонли-Локли загораживал всем своим худым и длинным корпусом дверь в аудиторию и так же размеренно и спокойно вещал, что с 18-01 сюда никто не войдет. И даже не пытайтесь. Драмы с безуспешным штурмом аудитории с завидным постоянством повторялись из лекции в лекцию. Народ не терял надежды, сэр Шурф не терял спокойного упорства не пропускать.

ВП, как работавший на двух работах, частенько не успевал ни к 18-01, ни даже к 18-15. Понимая, что с автоответчиком спорить бесполезно, а гору плечом не сдвинешь, он даже и не пытался прорваться на лекцию к Лонли-Локли, а приезжал уже на последующий семинар по матану.

Семинар был полностью противоположен лекции: его вела полная дама, обладавшая чувством юмора (некоторым статуям, например, оно не свойственно!), дотошностью к каждому знаку препинания в заголовке темы не страдавшая, но хорошо объяснявшая этот заумный предмет.

Был и другой матан. На нем говорил про матрицы и векторы мужичок с постоянным чувством юмора, про которого Аверс сказала:

-Он – Морфеус! Про Матрицу рассказывает!

Морфеус не носил очков без дужек и очков вообще, не сражался с агентами, и не капитанствовал на канализационном пепелаце, однако радовал публику своими высказываниями:

-Это не вектор, это же ублюдок какой-то! У него длина – нулёк! Он так и называется – нулевой вектор!

-Вот я вам тут рассказываю, а сам думаю о том, что у меня дома в холодильнике лежит вкусная сосиска!..

Не только матан подвергся везению на уникумов. Отдельного рассказа заслужил препод по... Да, у автора не поднимается клавиатура назвать этот предмет информатикой, но уж коли так он был назван в дипломе – никуда не денешься, скорчив скорбную гримасу, напишем: препод по информатике.

В чем же причина страдальческой мины при написании названия информатика в данном контексте?.. И вовсе в неприятии информатики как таковой, что было бы несколько странно в МИРЭА. Этим замечательным словом применительно к данному предмету обозвали муть такую, что иным сторонникам употребления психотропных веществ не являлась в отчаянных «бэд-трипах».

Во-первых, впечатлял сам препод. Представьте себе этакого боевого пенсионера, пришедшего прочесть лекцию явно со своего огорода, в одной руке несущего лопату, а в другой – сумку с надписью «IBM OS/2 Warp». Предположим, что представители старой школы поймут, что имел в виду автор под данным названием, а прочие же… Что же, пусть оценят всю зияющую глубину винтажности!.. Этот бравый дядька на первом же занятии объявил, что он почти потерял слух. Публика невозбранно переговаривалась на весьма громких тонах, как только препод отворачивался. Некоторые умудрялись разговаривать по телефону, для маскировки прячась под парту. ВП, недолго думая, окрестил дядьку Глухим Леопардом, и не просто так, а в честь музыкальной группы Def Leppard.

Во-вторых, и, пожалуй, в-главных, ввергало в замешательство, переходящее в крепкий и здоровый сон к концу лекции, наимутнейшее содержание предмета. Глухой Леопард гнал редкостную пургу, которой бы позавидовал сам Морфеус:

-Представьте себе понятие ручки! Вот вы видите перед собой ручку! Но на самом деле ручки не существует, и тетрадки тоже, а есть только понятие ручки!

Затрудняемся предположить, какую идею пытался донести до публики Глухой Леопард столь замысловатым повествованием, к тому же фанатично лившимся в уши осовевшего народа каждые две недели в течение трех часов. Отметим лишь, что побочный эффект оказывался мощным и сокрушающим, как будто от таблетки «Реланиума»: если дружных всхрапов может и не раздавалось, то атмосфера колыхалась в мареве всеобщих зевков. К тому же, Глухой Леопард будто бы специально не слышал крики студентов про окончание лекции, достаточно громкие, чтобы проходящая по коридору отучившаяся публика с любопытством заглядывала в аудиторию.

Апофеозом, граничащим с апогеем, этой псевдоинформатики стал зачет, для получения которого надо было написать от руки («а то скачаете!») реферат про системы счисления и еще, в довесок к этой более-менее относящейся к предмету теме, порцию бреда по какому-то абстрактному вопросу. Кроме того, надо было предъявить собственные рукописные лекции, содержащие конспект бреда Глухого Леопарда. Впрочем, к бурной радости ВП, пересказывать этот феерический бред не требовалось. И то хлеб.

Была парочка и совсем уж псевдопредметов, а именно – история с английским. Если история проходила вечерами через понедельник, и была даже интересной, то с английским и вовсе не повезло: он был в субботу в 9 утра. В связи с этой бедой, ВП, отбыв якобы обязательные лекции, исписал за пару дней тетрадку какими-то обязательными упражнениями, и сдал зачет в первых рядах. Мастерство не пропьешь!