Сказка о том, как тетя Женя меняла у себя на кухне газовую плиту, и что из этого вышло.
Зарисовки автора по собственным воспоминаниям, 2004 г.

Однажды в давние-предавние времена, когда легендарная Гурьянова еще возглавляла очередь за сапогами, круглосуточно украшавшую черноголовский промтоварный магазин, у тети Жени пришла в негодность старая газовая плита на кухне. Агрегат-ровесник сорокалетнего дома стал как-то угрожающе подкашиваться на своих эмалированных ножках; решетка над горелками заметно просела, не иначе, после пары успешных водружений на нее огромного бачка с бельем; дверца духовки открывалась со скрежетом, пробуждавшим от алкогольного забытья соседей-пьяниц; а дверка нижнего отсека плиты, где у тетушки хранились в компании тараканов пыльные подернутые ржавчиной забытые сковородки и непонятное творение безвестного скульптора: чугунный крест в кольце полуметрового диаметра, при попытке ее открыть с лязгом отскакивала в сторону, и, проплясав по полу, успокаивалась лишь в дальнем углу кухни...

Поскольку времена были на самом деле давними и современному человеку малопонятными, то тетушка совершенно небезосновательно надеялась, что загадочная и огромная организация под названием Управление Эксплуатации выделит ей новую плиту бесплатно. Целый месяц старушка мелькала в длинных пустынных коридорах футуристического здания, где размещалось УЭ, познакомилась со всеми его сотрудниками, посылавшими тетушку с ее просьбой друг к другу... Иной раз тетя Женя за день успевала обойти по кругу несколько этажей, стартовав с утра у какого-нибудь Владимира Ивановича, и, миновав сонмы Иванов Петровичей, Семенов Семеновичей, Лидий Ивановных и прочих мистических обитателей просторных кабинетов, скрывавшихся за поворотами темных коридоров и пролетами лестниц с пальмами на площадках, наконец, к обеду, окончательно выбившись из сил, неожиданно оказывалась снова у Владимира Ивановича. В конце концов, замкнутый круг бюрократии неожиданно разомкнулся, и солнечным июньским днем тете Жене сообщили, что ей дадут плиту, и она может хоть сейчас эту плиту забирать со склада УЭ.

Обрадованная тетушка бодрой трусцой припустилась домой. Неожиданно ей перегородила дорогу Анна Степановна, гроза соседей и органов власти... Тетя Женя не заметила этой угрозы вовремя, поэтому ей пришлось выслушивать словесный водопад.

-Меня соседи опять залили!! Я только потолок отремонтировала, только трещины замазала! Я на них в суд подам! А их собака меня по ночам будит! Как начнет лаять, у меня аж стекла дрожат! Я в суд на главу администрации подала, что он мне пенсию на 10 копеек меньше, чем положено, платит! Это же безобразие!

Тетя Женя попятилась и стала бочком обходить разошедшуюся Анну Степановну, угрожающе размахивающую пустым бидончиком рядом с тетушкиной головой. Пролепетав, когда Анна Степановна сделала паузу, чтобы вдохнуть, "А я плиту новую буду себе ставить", тетя Женя дала стрекача, отмахиваясь при этом боевой коричневой дерматиновой сумкой. Анна Степановна, не ожидавшая такого проворства от тетушки, так и встала с открытым ртом, позабыв от удивления свою гневную тираду.

Примчавшись домой, тетя Женя вытерла испарину, пробившую ее от бега трусцой, и громко произнесла племяннику Вовке: "Пошли в Управление Эксплуатации за новой плитой!". Пока Вовка собирался, тетя Женя полезла, кряхтя, в платяной шкаф. Запустив руки в плотный строй кофт и платьев, тетушка что-то долго там нащупывала. Наконец, она ухватилась за какой-то крупный и тяжелый предмет и, сосредоточенно сопя, потянула его на себя. Неведомый объект упирался и не желал покидать уютный шкаф. Тетя Женя не сдавалась и, упираясь ногой в днище шкафа, дергала на себя со всей силы. Наконец, тетушке удалось выдернуть ЭТО; оно неожиданно поддалось, и старушка отлетела к противоположной стене комнаты с мешком сахара в обнимку. Старушка не успела и ойкнуть, как приземлилась на стоявший у стены диван, а сверху ее припечатал с таким трудом выуженный мешок. Кряхтя и потирая ушибленные места, тетушка выползла из-под мешка и вернулась к шкафу. Среди висевших там кофт и лежавших внизу пакетов с непонятными вещами образовался довольно широкий лаз. Туда старушка и полезла . Ее вдумчивое передвижение наощупь по собственному шкафу прервал раздавшийся снаружи истерический хохот племянника Вовки. Недовольно бурча что-то под нос, тетя Женя выбралась наружу и увидела Вовку в какой-то странной шапочке, сшитой из кусочков серого шелка, глядевшего на себя в зеркало и сгибавшегося напополам в приступах хохота.

-Дай сюда! - крикнула тетя Женя и кинулась к Вовке, соображая, что это такое у него на голове, и где он это взял. Только не без труда заполучив этот необычный головной убор, тетушка вспомнила, что это подкладка от ее старой шапки, съеденной молью 10 лет назад. Очевидно, подкладка выпала из шкафа , когда тетя Женя тащила оттуда мешок с сахарным песком.

Кинув подкладку обратно в компанию неопределенных пакетов внизу шкафа, тетя Женя сама туда устремилась. После пятиминутного чиха, шелеста, шорохов, ударов головой о стенку и ругани из пыльных недр раздался неповторимый стеклянный звон. Довольная тетушка показалась из шкафа с двумя бутылками водки, служившей в то странное время универсальной валютой. Вокруг старушки вился рой моли, а на взлохмаченной тетушкиной голове красовался не то недовязанный из желтой шерсти носок, не то облегченная версия тапочка. Вовка, увидев тетю Женю, повалился со смеха на пол и катался с боку на бок.

-Тьфу, черт!- воскликнула старушка, сорвав с головы это "украшение" и отгоняя им моль. –Вовка, иди сюда, помоги мне!

Совместными усилиями тети Жени и Вовки мешок сахара был водружен на место. Тетя Женя привела себя в порядок после поединка со шкафом и убрала бутылки в боевую сумку, тщательно завернув каждый сосуд в дырявые многократно стиранные пакеты. Тетя Женя, взяв с собой Вовку, отправилась обратно в УЭ.

В УЭ тетушка бочком подошла к дежурившей у начала бесконечной лестницы старушке, со всех сторон обложенной свежими номерами "Черноголовской газеты" и поинтересовалась, как бы ей получить свою плиту со склада . Та старушка указала тетушке на темный совершенно безжизненный коридор и порекомендовала идти к Ивану Петровичу в шестой кабинет. Нащупав шестую дверь в темноте и постучав, тетя Женя вошла в нее и увидела толстого лысого мужичка, почти спрятавшегося за пальмой и непонятными большими свертками. Это и оказался Иван Петрович, который тут же послал тетушку на третий этаж в 32-й кабинет к Екатерине Сидоровне. Убедившись, что лифт в УЭ как не работал при открытии этого таинственного здания, так бездействует и поныне, тетя Женя, шумно дыша, поднялась на третий этаж по лестнице, подгоняя Вовку, застревавшего возле развешенных тут и там надписей и плакатов, смысл которых был утрачен еще при написании. Например, причудливой формы стрелка указывала на окно, а подпись гласила: "начальник третьего участка четвертой бригады отряда по строительству мероприятий по препятствованию продолжения начала хода продвижения Петропавловско-Камчатский К.К". Или, например, "перзамначпомремдвижсанслужбыта". Целую стену на площадке второго этажа занимало концептуальное произведение: два красных круга, соединенных желтой линией, а озаглавлено оно было "Диаграмма роста падения".

Наконец, Екатерина Сидоровна была найдена. Это оказалась дама диаметром где-то в два метра с пышной рыжей химией на голове. Внимательно изучив показанное тетушкой послание от Сергея Петровича, где пространно говорилось о том, что тете Жене необходимо во что бы то ни стало выдать со склада газовую плиту из вновь завезенной партии с донецкого завода, эта дама извлекла из стола увесистую связку ключей, не иначе, от всех замков в Черноголовке, и повела тетушку и Вовку обратно на первый этаж.

Там, немного не дойдя до выхода на улицу, Екатерина Сидоровна остановилась около незаметной двери с облезлой обивкой. Перебирая ключи на связке, как четки, и что-то шепча, она спустя несколько минут схватила какой-то невзрачный ключик и поразительно быстро отперла эту малозаметную дверь.

За ней оказалась комната, о размерах которой было трудно судить, потому что почти от самого входа она была заставлена большими коробками до потолка. Может, там стояло два ряда этих коробок, а может, и все двадцать.

-Вот ваша плита,- сказала дама, указывая в сторону этих коробок. -забирайте. Вы как, на своей машине плиту повезете?

-Ой, нет, у меня нету машины...- пролепетала тетушка. -Сейчас кого-нибудь попрошу подвезти, там же грузовики у входа стоят.

Екатерина Сидоровна, заперев склад, чинно удалилась в свой кабинет №32, а тетя Женя с Вовкой пошли на площадь около УЭ, и, бегая от одного грузовика к другому, с пятой попытки нашли шофера, который согласился за тетушкину жидкую валюту- водку довезти ей до дома плиту и поднять ее к тете Жене в квартиру.

Наконец, большая и совершенно неподъемная коробка с новой газовой плитой стояла в центре тетушкиной прихожей. Удивляет тот факт, как шоферу так легко удавалось в одиночку поднимать и таскать ее, когда тетушка и Вовка вместе едва смогли немного отодвинуть плиту от стены.

Упакована плита была на совесть. Картон стоял на деревянном основании, и еще коробка для укрепления была много раз обернута стальной лентой. Прошло немало времени, прежде чем тетя Женя и Вовка сумели добраться до самой плиты.

Инструкция к плите содержала массу разнообразной информации, вплоть до кулинарных рецептов. Только качество печати настолько оставляло желать лучшего, что иные слова вовсе невозможно было разобрать. И плита, и все отдельные ее детали были покрыты толстым слоем масла, потребовалась не одна ветошь, чтобы все оттереть. Тетя Женя раздражалась и кричала по каждому безобидному поводу. А Вовка довольно быстро разобрался, как нужно устанавливать горелки и решетку. Когда же он начал нанизывать маховики, которые открывают газ, на стержни, где им положено находиться, тетушка не выдержала и с воплями "не трогай, дай сюда!" кинулась отбивать у Вовки свою с такими мучениями обретенную новую плиту.

При замере кухни выяснилось, что новая плита значительно шире, чем старая, и не помещается в своем углу. Чтобы она поместилась, нужно сделать тумбочку между плитой и раковиной на три сантиметра уже. Но это было очень сложно: во-первых, нужно отпиливать у тумбочки целую боковую стенку, а во-вторых, сверху на тумбочке была положена кафельная плитка, которую придется полностью перекладывать. Новый кафель тетя Женя уже выпросила у тети Вали, его они вместе искали в пыльных грязных завалах на чердаке у тети Вали. Цемент у тетушки был, она его получила ценой немалых усилий тоже бесплатно.

А еще вновь обретенная плита была оснащена подсветкой духовки: обыкновенной лампочкой сзади, которую особым шнуром подключали к розетке и включали специальной клавишей на плите. Такое новшество немало озадачило старушку, и она тотчас же услышала где-то, что кого-то от такой плиты убило током... После чего старушка стала бояться и ненавидеть эту электрику...

Прошел месяц. Вовка вдоволь наигрался с плитой, бесполезным обелиском возвышавшейся в прихожей, отец Вовки подпилил препятствовавшую замене плиты тумбочку и переложил на ней кафель, а тетя Женя вновь многократно обошла все Управление Эксплуатации, только на этот раз добиваясь прихода газовщика и подключения новой плиты.

Наконец, газовщик пришел, заменил старую плиту на новую и получил от тетушки свой гонорар: бутылку водки и блок папирос "Прима". Старую плиту безо всяких церемоний выставили на балкон, и тетя Женя стала думать, куда же ее девать. Просто так выбрасывать вполне исправную вещь ей было жалко. Старушка обзвонила и обошла всех подруг и знакомых: Тамару Николавну, Анну Степановну, Барашкову 50 кг спустя и не только их, но никто не хотел забирать ее старую плиту... Тетушка хотела уж было обращаться к заслуженной обладательнице пяти пар сапог Гурьяновой, вдруг ей понадобится, но тут проблема решилась сама собой. Пришла соседка Анна Георгиевна и сказала, что у знакомых семейства Загребальниковых, также хорошо известных тете Жене, газовая плита совсем обветшала. Знакомые же эти с непонятной фамилией Кьёшкины жили в деревне Черноголовка. Тетя Женя напрягла память, и вдруг вспомнила, что у них раньше работал дед с такой фамилией, и его даже Кьёшкой прозвали. Тетя Женя позвонила Кьёшкиным и договорилась, что они придут и заберут старую плиту, и дадут взамен три бутылки водки.

А новая плита показывала характер. Во-первых, когда у нее сильно убавляли горелки, то те самопроизвольно гасли. Во-вторых, горелки с каждым днем создавали все больше и больше шума, когда их включали, в конце концов они стали реветь на всю квартиру, и немного затихали, когда на них водружали чайник или кастрюлю. Более того, с самими горелками происходили загадочные метаморфозы. Горелки очень напоминали растущие грибы: будучи вновь установленными, они выглядели красивыми и ровными, а с каждым днем эксплуатации их шляпки становились все шире, дряблее и кривее, что отнюдь не улучшало качество их работы. Когда тетя Женя выключала газ, горелка издавала звук, похожий на выстрел, от которого со звоном подпрыгивала крышка чайника. Наконец, горелки приобрели вид перележавших на солнце кусков вареной колбасы, или переросшего подберезовика.

Самый большой сюрприз преподнесла тетушке духовка. Старушка решила испечь пироги. При первом включении духовки, согласно инструкции к плите, тетя Женя в течение двух часов прогревала пустую духовку, открыв газ на полную мощность. После первых пяти минут работы духовки сильно запахло горелой пластмассой. А затем началось задымление, в котором тетя Женя терялась, как ежик в тумане, и то и дело налетала на полном ходу на угол стола. Спустя час, когда соседи чуть не вызвали пожарных, задымление и запах горелой пластмассы рассеялись, и тетушка поставила в духовку первый противень с пирогами. Как выяснилось спустя месяц, дым коромыслом был вовсе не от того, что изготовитель плиты оставил где-то в духовке лишнюю пластмассовую деталь, а от того, что тетя Женя, возненавидев с первого дня появления в ее доме этой плиты подсветку духовки, упрятала, когда пришел газовщик, провод с вилкой от подсветки куда-то за заднюю стенку плиты. Вот изоляция этого провода и сгорела, сильно дымя и воняя. А оплавилась ли горелка духовки так же, как и обычные горелки, выяснить не удалось, потому что та была хорошо упрятана за несъемными металлическими щитами, и даже у упорной тетушки не получилось туда добраться.

Черноголовка,
2004